сегодня 15 сентября, понедельник. Но и это пройдет... Впрочем, я лгу.


Disclaimer · Новости · Отзывы · Ссылки ·
Контакты · Добровольные пожертвования

Мой дневник

Мой дневник




Поставьте к себе на сайт баннер:

Код:
<a href="http://alokis.com" title="Алеша Локис. Запретные влечения"><img src="/Images/banner88x31a.gif" alt="Алеша Локис. Запретные влечения"></a>
еще варианты:


Мои друзья:

Процедурная
Специальная версия для внеклассного чтения на чердаках и в подвалах



1234 67

5

Доктору пришлось сделать серьезную перевязку, прежде чем он вернулся к процедуре знакомства с Ясей Скворцовой. Дверь процедурной он теперь закрыл на ключ. Изнутри. На два оборота. Потом подумал секунду, глядя в густую темноту за решеткой окна, и прибавил громкость радио. Третий скрипичный концерт Паганини. Прекрасная музыка — пронзительная и величественная одновременно.

— По большому счету, я с тобой согласен, — с трудом скрывая волнение, издалека начал Сульфидов, приближаясь. — Словами делу не поможешь. Слова — ничто. Инстинкты — это всё!

Проверив узлы на кручёных белых жгутах, которыми было распято тело Яси, он подтянул два из них, ослабших от ее рывков. Больная лежала тихо, как будто обессилев; глаза ее были недвижны. Закончив с узлами, доктор двумя руками взял девочку за талию и, нащупав резинку пижамных штанов, решительно спустил их до колен, оголив ягодицы и бёдра.

Тельце показалось ему разгоряченным, видимо, не остывшим еще от бесплодных попыток вырваться из пут: ножки разрумянились, и белая попка местами подернулась розовым. На ощупь, однако, она оказалась холодненькой.

— Кожаные пиявки, Скворцова, — ледяным тоном произнес доктор.

Он неторопливо расстегнул брючный ремень и вытащил его из шлеек — узкий плетеный ремешок натуральной кожи. Конец с пряжкой Сульфидов несколько раз обернул вокруг ладони, оставив свободным хвост длиной около полуметра. Получился вполне убедительный хлыст — отнюдь не игрушечный — и доктор, следуя голосу крови, энергично взмахнул рукой, со свистом рассекая воздух. Этот завывающий звук был окрашен для него щемящим чувством безотчетной злой радости — неколебимой варварской решимости, затерянной в бескрайних степях, звенящих под копытами Золотой Орды.

Слова — ничто! Инстинкты — это всё! — вторил внутренний голос доктора, цитируя голос внешний. Этот слоган проходил рефреном к ленте миражей, возникших перед взором Сульфидова под свист хлыста. — В конце концов, сколько лет детской психиатрии как оформившейся науке? И сколько веков насущной человеческой потребности призывать ребенка к порядку?

Сказать по правде, эта радикальная мысль оформилась в сознании доктора уже потом, когда все случилось, — он анализировал события чуть позже, пытаясь дать разумное объяснение своим действиям. Тогда же, над телом Яси, он ничего не формулировал, да и мог ли формулировать…

Его кожаный хлыст, описав над головой сложную траекторию, с заунывным свистом зло падал ниц, разрезая пространство процедурной, и в этом отчаянном движении стремился расчленить всё, что было на пути: пропахший медикаментами воздух помещения, молочно-белую кожицу Ясиных ягодиц, поросший светлым пушком бугорок копчика, нежную ткань худенькой ляжки с узором голубых сосудиков, — мертвая бычья кожа хотела поранить живую девочковую.

— Звззвиссс-плять! — разносилось над Ясей.

— Звззвиссс-плять! — вторило эхо между вибрирующими ширмами.

— Йууух! — протяжно вступал Ясин голосок. — Йууух! Йууух!

Ровно в такт со взмахами хлыста качалась и ниточка пакли на трубе отопления, так что Яся, не сводившая с неё взгляда, уже наперед знала, когда последует очередное «звззвиссс-плять», и если хлыст обжигал тело, пронзая нутро острой болью, то этот нитяной маятничек дарил ей радость предчувствия, что удар случится именно сию секунду, и эта уверенность наполняла боль тягучей сладостью.

Пижамная курточка, будучи чересчур свободной, задралась до самых лопаток, обнажив изящную узкую спинку. Она была совсем худышкой, эта Яся. Талия казалась и вовсе беличьей — доктор легко мог обхватить её по окружности своими ладонями, соединив указательные пальцы на животе, а большие на позвоночнике.

Он неожиданно поймал себя на мысли, что как раз это ему и хочется сейчас немедленно ощутить — замкнувшиеся в кольцо пальцы рук с бьющейся маленькой жизнью внутри, агонизирующей трепетно и безнадежно, — через пару взмахов желание это накатило с новой силой так, что Сульфидов не стал ему сопротивляться: он бросил ремень на спинку стула и заключил Ясину талию в тиски ладоней. Это вышло сладко и плотно — ему была явно впору эта дикарочка.

Доктору понравилась эта мысль и точно подобравшееся вдруг словечко: впору, — как будто оно давно висело на ветке, наливаясь соком и тяжелея, а сейчас сорвалось вот, нечаянно задетое хлыстом, и упало вниз, чиркнув его по темечку. Как славно: впору! Впрочем, впору ли? Это пока лишь догадка, предположение… Еще ничего не ясно, необходимо убедиться до конца, проверить — примерить на себя это молочное тельце: напялить его на это и на то, посмотреть, как оно сидит, не жмёт ли где, а если жмёт, то насколько сильно, нельзя ли подрастянуть, подразносить как бы…

Ведь когда выбираешь себе белые лайковые перчатки — без особой надобности, а чисто для удовольствия — делаешь себе маленький подарочек, просто чтобы порадовать истерзанную жизнью душу, — то норовишь взять запечатанные, ни разу не надёванные, дабы медленно погружая каждый свой палец в перчаточное нутро, влагая его неспешно в узенькое лайковое влагальце, поймать радость обжима, ведь он — обжим — есть не что иное, как ответное движение этой твоей обновки — нежное пожатие, знак приятия тебя как дорогого долгожданного гостя внутри…

Сульфидова захлестнул смутный поток как бы воспоминаний, которые не составляли его личный анамнез — это было какое-то де жа вю, чувство, берущее исток в далёком прошлом, настолько далёком, что поведать о нем не смог бы ни сам Рашит Ильясович, ни его папа, Ильяс Рашитович, ни даже дед, Рашит без отчества.

Подхваченный этим потоком доктор отдал себя на волю волн, которые уже несли его к опасному водовороту; и вот уже лодка его сознания закружилась, не слушаясь рулей разума; тогда уж и пальцы сорвались с мест, как кладоискатели в поисках золота, исследуя неистово почву под ногами, буквально пальпируя всю эту гладкую холмистую местность, испещренную ярко-розовыми следами недавней стихии.

Двое из них оказались проворнее или опытнее других — они-то и двинулись по руслу уходящего вниз оврага, и вот уже шедший впереди ощутил под собою следы влаги, проступающей из едва заметной расщелины. Подозвав на помощь второго, он принялся исследовать это место, казавшееся абсолютно беззащитным из-за полного отсутствия растительности; вскоре вдвоем они обнаружили илистую впадину и поняли, что топтаться здесь уже рискованно: вязкая мякоть дышала, готовая втянуть в себя неосторожного путника целиком.

До обонятельных рецепторов исследователя долетели молекулы особого вещества из разряда феромонов — как выяснилось позже, половой аттрактант неполовозрелой самки человека, — и это стало тем решающим фактором, который заставил Рашида Ильясовича погрузить в обнаруженную мякоть язык, дабы подключить к делу куда более информативные вкусовые рецепторы…

Знала ли в этот момент Яся, что ее тело превращается сейчас во всасывающее устройство, хлюпающий от смазки живой насос, готовый жадно втягивать в себя что ни попадя? Припомнила ли она давешнюю собачью свадьбу, сыгранную на газоне перед окошком подвала? Связала ли свою позу невольницы лицом вниз со смиренной брачной стойкой ладненькой рыжей сучки, имевшей наследственные признаки благородных спаниелей?

Рискну предположить, что нет. И даже если смутные чувства — тревожные и сладостные одновременно — просочились уже в сердце девочки, то сформулировать что-либо или провести параллели она вряд ли могла. Ясю по-прежнему занимала лишь ниточка льняной пакли, свисавшая с трубы, — капелька застывшей масляной краски на ее кончике подрагивала теперь загадочно и непредсказуемо, как живая, повинуясь не сквозняку, а какому-то внутреннему порыву.


1234 67

Архив новостей

02.05.13 Безусловная польза регулярной половой жизни
09.03.09 Anastasia Chernyavsky Photography
08.03.09 Алиса в Коробке со специями
07.03.09 Весна. Истома... Секас?
06.03.09 Феи и эльфы на ладони
Disclaimer · Новости · Отзывы · Ссылки · Контакты · Добровольные пожертвования
Митя и Даша · Последняя жизнь · Чепухокку · Электрошок · Пазлы · Процедурная · Божья коровка · Лолка · Доля ангела · Эффект бабочки · Эбена маты · Андрей Тертый. Рождество · Хаус оф дед · Поцелуй Родена · Белые крысы · Маслята · Смайлики · Три смерти · Ехал поезд запоздалый · Гиперболоид инженера Яина · Стилофилия · Школьный роман · Родинка · Лихорадка Эбола · Красненькое оконце · Версия Дельшота · Смертное ложе любви · Bagni Publici · Смерть Междометьева · Пелевин и пустота · Сладкая смерть
В оформлении использованы работы: САЛЛИ МАНН, ТРЕВОРА БРАУНА, ДЖОКА СТАРДЖЕСА, РЮКО АЗУМЫ, СИМЕНА ДЖОХАНА, МИХАЛЬ ЧЕЛБИН и других авторов, имена которых нам не известны, но мы будем признательны, если вы сообщите их в редакцию сайта.
Copyright © , 2008-2018.
При использовании текстов прямая активная ссылка на сайт обязательна.
Все права охраняются в соответствии с законодательством РФ.