сегодня 15 сентября, понедельник. Но и это пройдет... Впрочем, я лгу. | ||||||||||||||
![]() Disclaimer · Новости · Отзывы · Ссылки · Контакты · Добровольные пожертвования |
||||||||||||||
![]() МиниатюрыЭффект бабочкиЭбена маты Лихорадка Эбола Красненькое оконце Версия Дельшота Смертное ложе любви Bagni Publici Смерть Междометьева Пелевин и пустота Сладкая смерть new РассказыМитя и ДашаПоследняя жизнь Чепухокку Электрошок Пазлы Процедурная Божья коровка Хаус оф дед Маслята Три смерти Ехал поезд запоздалый Гиперболоид инженера Яина Школьный роман ПовестиЛолкаДоля ангела Поцелуй Родена Белые крысы Смайлики Стилофилия Родинка Мой дневник![]() |
Смайлики
7![]() Вокруг заунывно и монотонно талдычили о любви к Богу и занимали себя самоотверженным доказательством этой любви — Коленьке было всё равно. Вместе с тающим в памяти ликом Ани Веткиной он как будто утратил некий внутренний орган, наполняющий кровь радостной силой, и на месте этого органа теперь чернела страшная воронка, которую надо было обходить стороной, чтобы ненароком не оступиться. Со временем эта сосущее место стало подзарастать, образуя на поверхности зыбкую трясинку, связавшуюся в Ромашкиной душе с девичьим коварством и примитивной женской практичностью — атрибутами земной житейской науки, которая нередко передаётся от матерей по наследству дочерям, в качестве приданого. Для Ромашки же это болотце стало безусловной приметой заурядной бабьей хитрости — места ненадёжного и даже опасного, где если и не провалишься в хлипкую топь, то уж непременно порежешься острой осокой или нанюхаешься какого-нибудь болиголова. Вместе с этим в Коленьке жила сладкая тоска по нежным полевым цветам, незабудкам, которых ещё не сразу и разглядишь среди простой травы, — эти цветы были словно дети, которые растут сами по себе, под солнцем, ветрами, дождями и до которых садоводам нет никакого дела. Такие простые дети даже снились, бывало, послушнику Николаю в его тихой монастырской келье: он играл с ними в догонялки, показывал разные фокусы и даже носил на руках по вольным летним лужайкам, поросшим белой ромашкой. Быть может, таким образом просыпалась заиндевелая душа Коленьки, обращаясь в своё доветкинское — предшествовавшее Ане Веткиной — деревенское прошлое, когда десяти- двенадцатилетним мальчиком коротал он свои каникулы в беззаботных летних ссылках у бабушки с дедушкой: рубленая изба, русская печь, чёрный потолок, низенькие оконца в тюлевых занавесках и восьмилетняя соседская девчушка Надя, прибегавшая по сто раз на дню, стоило братьям Баландиным показаться на местном горизонте в один из светлых июньских вечеров. Коленька давно уж и позабыл обстоятельства тех первых детских нежностей: однажды, например, они с Наденькой заснули в обнимку после обеда на сеновале — она была в длинном светлом платье, перешитом из мамкиного — и когда он, ласково расцепив на своей шее её ручонки, встал в туалет, то с изумлением увидел, что подол Надиного платья задрался до самого пояса, и на девочке нет больше ничего — даже трусиков: беленькая детская попка доверчиво открылась его мальчишескому взору… Коленька, быть может, и забыл. Но душа его помнила. Помнила и светилась надеждой, что земное счастье возможно. И что любовь его бегает лесными тропинками, играя с ним в пятнашки, падает навзничь на земляничных пригорках, ловя губами маленькие алые ягодки, готовые растаять на языке, даруя нёбу душистую мякоть. Прошло несколько лет Ромашкиной монастырской жизни, и вот уже будущий инок Николай, выполняя послушание по колке дров, лихо жонглировал колотыми берёзовыми полешками, неуловимым движением посылая их в сторону, где они послушно складывались в аккуратную поленицу, — Коленька, казалось, воскрес, превращаясь из заживо обречённых снова в местного шута, клоуна-затейника с дурацким, но добрым выражением лица. Батюшка Павел был даже несколько озадачен: не нравилось ему преображение насельника Николая, не та прекрасная грусть осеняла ныне его одухотворённый прежде лик, как будто бесовский огонёк зажёгся в глазах рядового послушника Баландина. Претензий, впрочем, он к нему не выказал — лишь поглядывал на своего подопечного искоса да исподлобья. Но вздохнул с облегчением, когда Ромашкин отец обратился к нему с нижайшей просьбой: верните нам Коленьку — жена слегла, и без сына теперь не справиться, никак уже теперь нам без сына!.. Пока Ромашка улаживал увольнение из монастыря, отрабатывая большое «дембельское» послушание, мать увезли по скорой: открылось внутреннее кровотечение. На следующее утро отец Павел выдал бывшему уже послушнику документы вкупе с денежным довольствием в размере трёх тысяч рублей и осенил крестом, пожелав служить Господу в свету — верой и правдой.
|
Архив новостей
|
||||||||||||
Disclaimer · Новости · Отзывы · Ссылки · Контакты · Добровольные пожертвования Митя и Даша · Последняя жизнь · Чепухокку · Электрошок · Пазлы · Процедурная · Божья коровка · Лолка · Доля ангела · Эффект бабочки · Эбена маты · Андрей Тертый. Рождество · Хаус оф дед · Поцелуй Родена · Белые крысы · Маслята · Смайлики · Три смерти · Ехал поезд запоздалый · Гиперболоид инженера Яина · Стилофилия · Школьный роман · Родинка · Лихорадка Эбола · Красненькое оконце · Версия Дельшота · Смертное ложе любви · Bagni Publici · Смерть Междометьева · Пелевин и пустота · Сладкая смерть |
||||||||||||||
При использовании текстов прямая активная ссылка на сайт обязательна. Все права охраняются в соответствии с законодательством РФ. |